Цуцик — вид бычка, отличающийся от предыдущего более сжатым с боков телом, затылком, покрытым чешуей, и передними носовыми отверстиями, вытянутыми в ушковидные трубочки. Цвет его бледно-серый или буроватый с бурыми полосками и пятнами. Рост доходит до 4—5 см. Нравами в природе схож с предыдущими.

О жизни его в аквариуме Н. Н. Рождественский сообщил мне следующее:

«Цуцик жил у меня в маленьком аквариуме (длиной 10¹/₂, ширин. 8 вершков) с глубиной воды в 5 или 4¹/₂ вершков; в грунт (песок) было посажено много валлиснерии, и так как кроме бубыря в аквариуме жило только 3 очень небольших лоскирика (густеры), то в воде было вполне достаточно воздуха, и я лишь добавлял убыль ее от испарения; посредине стоял грот, на котором цуцик днем всегда был в отверстии под находящимся близ поверхности горшком или между стойками, поддерживающими самый верхний горшок, где, держась на неровностях туфа, принимал вертикальное положение. Глубина воды в аквариуме при гроте ему не вредна, потому что он может выбирать на камне место, соответствующее желаемому давлению воды. Рыба жила почти в одиночестве, так как с ней могли жить только рыбки величиной не более как с вершок, большие же рыбы ее пугали. По своему составу наша вода отличается от обыкновенной пресной, а потому московским любителям к воде надо добавлять поваренной соли приблизительно чайную ложку на 2¹/₂ ведра.

Так как цуцик ведет более ночной образ жизни, то днем предпочитает темноту, а потому аквариум у меня стоял не близко от окон (на 1 арш.). Подплывая к стеклу, цуцик просит есть; в это время ему надо предложить мяса, и если он будет бояться, то, не пугая его, кинуть кусочек около рыбки на дно: он увидит и съест. Палочка, на которой ему надо предлагать корм, не должна быть толста, не толще спички, деревянная; палочку эту опускать надо не косвенно, а прямо над его ртом.

Мясо должно быть сырое, возможно лучшее и красное. Подплывание к стеклу обозначает вообще какую-либо просьбу. Образ его жизни почти такой же, как и зеленого бубыря, при которого я уже писал вам».

В пояснение некоторых, по всей вероятности, непонятных для читателя, даваемых г. Рождественским советов я должен прибавить, что сообщение это было вызвано моим запросом, как содержать в аквариуме цуцика, который был любезно прислан мне г. Рождественским в подарок.

Прелестная рыбка эта благополучно доехала до меня из Новочеркасска, совершив весь этот тысячеверстный путь в небольшой жестянке с водой и трехдольной ряской. Устроив сообразно с полученными инструкциями своего милого гостя в небольшом аквариуме, я начал стараться заставить его есть. Но все усилия мои оказались тщетными. Ни мотыль, ни хлеб, ни наскобленная и скатанная в шарики говядина, которую, согласно предписанию, я старался поднести цуцику на палочке к самому рту, не привлекали его внимания. Рыбка с каждым днем видимо теряла силы; подойдя на своих плавниках к стеклу, разевала широко рот и как-то жалобно глядела в глаза, как бы прося, умоляя о чем-то. Никогда я не видел подобного взгляда у рыбы. В нем было столько выразительности, что кто не видел его, тот не может поверить. Я был просто в отчаянье; ломал себе голову, как помочь делу, и вот тогда-то решился послать письмо с описанием всего, что у меня происходит, и просьбой помочь горю. Ответ не заставил себя ждать, но бедного цуцика уже не застал в живых. Бедняга умер с голоду.

Рыбка моя была вовсе не пуглива и переплывала или, лучше сказать, перескакивала, опираясь на свои сросшиеся брюшные плавники, всегда в ту сторону, где я находился. Видимо, она была приучена к обществу и, подплывая к стеклу, ждала подачки. Других еще особенностей ее жизни мне не приходилось заметить, как вследствие краткости ее пребывания (она прожила у меня всего две недели), так и вследствие болезненного ее за все это время состояния...

Что касается г. Рождественского, то цуцики у него до того прижились, что даже положили в аквариуме икру. Помет этот произошел при следующих обстоятельствах.

Рыбки жили и росли вначале довольно мирно, как вдруг, в конце декабря, между ними начались отчаянные драки (главным образом ночью), следствием которых явилась содранная с боков кожа, раны, а затем, наконец, и смерть. Драки происходили между самцами и продолжались до тех пор, пока из 5 или 4 самцов осталось только два. В январе (23-го) он в первый раз увидел рыбку, которая, отягощенная икрой, выходящей у нее из воронкообразной короткой трубки на брюшке, приклеивала ее к растениям и к стеклам аквариума; выпустив часть икры без самца, она подплыла к нему и, было ли то болезненным припадком или вполне естественным явлением, только она, повернувшись брюшком кверху, легла около него на дно аквариума и начала судорожно подергиваться; самец же, сделавшись черным как уголь, натянул плавники и начал прыгать около нее. Наконец самка очнулась (мне показалось, что причиной того был укус самца) и с небольшими перерывами стала класть икру на стекло, ползая по нему брюшком, и положила, беря во внимание величину икринок и поверхность, занятую ими, приблизительно около 200 икринок. Икра эта имела продолговатую яйцеобразную форму. Самец во время перерывов кладки, а иногда и рядом с самкой тоже ползал брюшком по икринкам, но излияния молок было незаметно.

Когда самка кончила метать икру, то быстро уплыла прочь, самец же все время возился с икрой: ползал по ней, брал в рот некоторые икринки и, подержав немного, с силой их выбрасывал (не отрывая, однако, от стекла), производил усиленное движение воды грудными плавниками, так что икринки начинали довольно сильно колебаться, и не подпускал к ней других цуциков. Это было около 3¹/₂ часов дня; к 4 часам самка уже выметала всю икру, а самец возился с ней до ночи; что происходило ночью — неизвестно, но утром ни одной икринки не оказалось, куда они делись и что было причиной их исчезновения — также неизвестно. После того была еще несколько раз (до 11 марта) кладка икры, и Р. принимал все меры для сохранения ее, но безуспешно; между прочим, пробовал прикрывать ее стеклянным колпачком, но тогда она портилась и пропадала.

По его мнению, могли быть только две причины неуспеха: или надо было, чтоб вода в аквариуме была проточная, или икра пропадала оттого, что самец не оплодотворил ее молоками. Он надеялся, что рыбки, прожив у него еще год, дадут в следующем январе уже оплодотворенную икру и выведутся цуцики, но без него в этот аквариум пустили стерлядок, которые и погубили цуциков. Температура воды им не измерялась, но так как вода в аквариуме не менялась, то в ней было градусов 16—17.